ЭТАЛОН РОССИИ

Для Соловков, Валаама, Кижей, Архангельска и вообще для всей поморской земли 19 августа особенный день.

Вчера на Соловках Патриарх Московский и всея Руси Кирилл встретился с разными чиновниками на тему развития Соловецкого архипелага, там, вроде, будет создана особо охраняемая природная территория со статусом религиозно-исторического места. Этот день выбран, потому что Преображение Господне издревле считают праздником Русского Севера, даже профессиональным днем поморов.

«Кто в море не бывал, тот Богу не молился», поморская пословица.

Поморы, возвращаясь из "дацкой стороны", считали, что вернулись чуть ли не из преисподней, поэтому на подходе к берегам родным на островах или на ближайшем берегу ставили так называемые обетные кресты, которые символизировали достижение границ Руси и, как пишет профессор Николай Теребихин, «типологически соответствовало лиминальной фазе переходного ритуала, в процессе которого мореход-странник очищался от скверны заморских земель и приобщался к родному космосу». Своего рода преображение происходило при подходе к родным берегам.

С идеями островного богословия, основанного на образах Апокалипсиса, тесно связана символика Преображения. Образ Преображения, по словам профессора Теребихина, является центральным символом-иконой исторического движения русского народа, направленного на освоение просторов полуночных, то есть, северных стран. Это движение было религиозным исканием «нового неба и новой земли», изображенных в апокалиптических пророчествах Иоанна Богослова. Смысл освоения Севера и заключался в его Преображении, то есть в поисках того, «что будет по ту сторону истории, по ту сторону земного странствия человечества... что является целью всего процесса спасения, то есть преображение мира... что греческие отцы церкви называли теозисом, обожествлением мира».

Историк Архангельска С.В. Максимов писал: «По обычаю всех новгородских поселенцев, не имеющему нигде исключения, и в противоположность встречной колонизации, шедшей по Оке и ее притокам с храмами "Пречистой", первая русская церковь нового города посвящена Спасу (Преображения), также с неизбежным и обязательным для всего русского севера приделом Николы...». И вот, Спасо-Преображенские храмы имелись во многих городах Русского Севера. При этом, праздник Преображения был профессиональным праздником поморов, которые в этот день заключали договоры о строительстве своих кораблей.

Соборные храмы Соловецкого и Валаамского монастырей возведены во имя праздника Преображения Господня.

Борис Ширяев, русский писатель-эмигрант: «Вечная жизнь Духа побеждает временную плоть. Безмерное высится над мерным, смертию смерть поправ. Так было на Голгофе Иерусалимской. Так было на Голгофе Соловецкой, на острове-храме Преображения, вместившем Голгофу и Фавор, слившем их воедино. Так было на многих иных Голгофах иных стран и земель, по которым легли Китежские тро¬пы, страдные крестные пути к благостной святыне Преображенного града».

Николай Теребихин: «Восприятие островных монастырей Русского Севера как сакрального пространства «новой земли и нового неба», как реального воплощения образа «Преображенного града» породило такой важный феномен религиозно-духовной культуры, как паломничество. Монастырь — это локус «иного» мира, и поэтому приобщение к его святыням предполагает длительное странствование, путешествие, в процессе которого происходит внутреннее перерождение паломника, его духовное преображение… Образ монастыря — «острова спасения» занимал важное место в народном сознании Русского Севера».

Борис Шергин, русский писатель: «От Соловецкой пристани, что на Соломбальском острове (под Городом), отходили на празднество 3—4 августа соловецкие пароходы. Что сказку вспоминаю теперь эти пароходы... Золоченые кресты на высоких мачтах. Нос парохода, корма, основание мачт были украшены деревянной резьбой, ангелы, святые, цветы... все было раззолочено, расписано лазурью, киноварью, суриком, белилами. Команда на всех пароходах монастыря состояла из монахов... Капитан, бородатый помор... нахлобучивает на глаза соловецкий клобук, крепче накручивает на руку четки (четки и у всей команды) и, по-соловецки истово знаменуясь крестом, творит поясные поклоны. Сразу умолкнув, молится и тысячная толпа на берегу и на палубе, и в машине, и в каютах: "Молитвами преподобных отец наших Зосимы и Савватия, Германа, Иринарха, Елизария Анзерского и прочих соловецких чудотворцев, Господи Иисусе Христе, святый Боже, Помилуй нас! Аминь, аминь", — гудит толпа. Начинается дивный в летнюю пору путь открытым морем... Ночь, белая, сияющая, небеса и море сияют тихими перла-мутровыми переливами. Грань воды и неба теряется в золотом свете. Струящие жемчужное сияние небо и море... как створы перламутровой необъятной раковины... Чтется соловецким речитативным напевом жития преподобных. А тишина блаженная, умиленная... Запоют тихо тропарь: "Яко светильники явитеся всесветлы на отоке окияна-моря, преподобные...».